Быстро разлетелась новость - к нам едет оркестр Олега Лундстрема! 18 апреля оркестр будет играть в Большом зале филармонии, причем не один, а совместно с Государственным джаз-оркестром Армении! Гастроли биг-бэндов сейчас вообще редкость (и не только у нас, но и во всем мире!), а тем более этого легендарного, самого старого в мире, занесенного в книгу рекордов Гиннесса!

Созданный в 1934 году в Харбине детьми русских, волей судьбы оказавшихся в Китае, этот старейший джазовый оркестр мира свою широкую известность снискал в Шанхае, в те годы фактической столице Юго-Восточной Азии. А в 1947-м в полном составе вернулся в Россию. И, несмотря на, мягко говоря, подозрения, которые власти питали к джазу ("музыка толстых"!), в то нелирическое время сумел не только уцелеть, но и завоевать всесоюзную, а затем и международную славу. Говорят, все началось с 1932 года, когда в руки Олега Лундстрема случайно попала пластинка с записью оркестра Дюка Эллингтона. Именно этот случай и стал решающим моментом в выборе его дальнейшего пути. А в 1934-м друзья, выросшие вместе молодые музыканты, решили собрать свой джаз-оркестр и руководителем выбрали Олега Лундстрема. Оркестр состоял всего из девяти музыкантов...

Сегодня это заслуженный, известный во всем мире джазовый коллектив, которым руководит легендарный российский музыкант, пианист и композитор Борис Фрумкин. Вот с ним, в преддверии выступления оркестра в Ереване, мне и удалось побеседовать.

- Скажите, а почему за столь долгую творческую жизнь оркестр так и не побывал в Армении и только сейчас, на 77-м году своей жизни, приезжает в нашу столицу?

- Этот вопрос не совсем ко мне. Я руковожу оркестром лишь в последние четыре года. Но думаю, что причина вполне банальная. Ведь в советские годы творческими процессами руководили различные бюрократические организации - Росконцерт, Госконцерт. Вот им по каким-то причинам и не казалось нужным посылать оркестр в Армению. Сейчас трудно сказать по каким именно.

- Изучая историю оркестра, я заметил, что в разные годы в оркестре было много армян... Как складывалась их судьба и что вы можете сказать об армянских джазменах?

- Да, армяне были в составе оркестра. Достаточно вспомнить певиц Ирину Отиеву и Армине Саркисян, участника, а потом и руководителя оркестра Георгия Гараняна, Андрея Товмасяна, Ара Арсеняна, Саркиса Папазяна... Отношения всегда были самыми добрыми. Вообще, в оркестре всегда была и сохраняется до сих пор очень теплая, семейная атмосфера. Музыканты дружат, помогают друг другу. И уж, конечно, вне зависимости от каких-либо национальных или религиозных векторов. Что касается сегодняшних армянских джазменов, то, откровенно говоря, должен признаться, что знаю их мало. К сожалению, нас два десятилетия разделяют границы, таможни, и контакты стали роскошью. Вот приедем, поиграем вместе с вашими ребятами тогда, может, и составлю для себя картину.

- А кстати, будет ли у вас возможность пообщаться с нашими музыкантами, посетить какой-нибудь из наших джаз-клубов, поиграть джэм-сейшн с армянами?

- К сожалению, современный процесс организации концертов довольно-таки жесткий. Прилетаем утром в день концерта, саунд-чек, репетиция, выступление и в ту же ночь или утром улетаем. Дай Бог, по городу пройтись.... Жаль, но такова реальность: менеджмент и продюсеры работают уж очень расчетливо и жестко.

- А вообще, как сейчас живут биг-бэнды? Как удается выживать таким большим коллективам в наше прагматичное время?

- Трудно. Без посторонней поддержки практически невозможно. У нас в оркестре 17 человек. Это только музыканты. Плюс еще администраторы, звукотехник... Конечно, без поддержки государства, без каких-либо грантов, спонсоров оркестр бы не выжил. У маленьких коллективов есть возможность зарабатывать в клубах, на корпоративах, выезжать на небольшие фестивали. У большого оркестра такой возможности нет. На продаже билетов на концерты выжить коллектив, подобный нашему, не может, доходы от продажи дисков - тоже сумма несущественная... Так что без поддержки крупных государственных структур и спонсоров сегодня, думаю, практически ни один оркестр не выживет.

- Я недавно читал про мемориальный оркестр Гленна Миллера. Оказывается, после долгих и многочисленных обсуждений, споров и даже судебных разбирательств между бывшими участниками этого знаменитого оркестра он, в конце концов, превратился в некий музейный экспонат - играет те же произведения, в тех же аранжировках, тем же звуком, что и в середине прошлого столетия. Насколько я знаю, то же происходит и с другими именными оркестрами - Эллингтона, Бейси... Что в этом плане можно сказать об оркестре Лундстрема?

- Да, оркестр Миллера - это сегодня, к сожалению, архивный, слегка запыленный экспонат на музейной полке. Там нет никого из старых музыкантов, очень мало даже американцев, большая часть - европейские музыканты, играющие то же и так же, как и много лет до них. Очень плох оркестр Эллингтона... Оркестр Каунта Бейси выглядит чуть лучше... Но у нас картина прямо противоположная. Хотя наш оркестр сейчас и называется Государственным камерным оркестром джазовой музыки им. Олега Лундстрема, но это совсем не означает, что мы играем только то и так, как играл оркестр при Олеге Леонидовиче. После его смерти оркестр создавал новые программы, учитывая в них самые последние достижения и веяния в музыке, и сейчас продолжает готовить новые программы, включающие в себя как произведения, ранее нигде не звучавшие, так и классический джазовый репертуар и, конечно, произведения российских композиторов. В составе оркестра всегда были и сейчас играют молодые, очень талантливые музыканты, которые, конечно же, играют по-современному и никто от них не требует звучать "под" какую-нибудь старую звезду. Хорошо известна крылатая фраза "У оркестра Олега Лундстрема всегда было правило - не прибегать к услугам звезд. Звездами становились у Лундстрема". И в настоящее время в составе оркестра играют настоящие звезды российской джазовой сцены: Иван Волков, Юрий Парфенов, Анатолий Васин, Владимир Журкин, Олег Грымов, Роман Секачев, Денис Прушинский, Максим Пиганов. Конечно, оркестр продолжает традиции своего отца-основателя, но при этом идет в ногу со временем.

Борис Фрумкин и Армен Уснунц

 

- Запись альбома для музыкантов всегда являлась неким результатом определенного творческого периода. А сколько всего дисков записал оркестр?

- В советские годы было записано и выпущено больше десяти долгоиграющих пластинок. В последние годы появилось и несколько лазерных альбомов, но это в основном те же записи, что ранее были изданы на пластинках. Дело в том, что запись альбома, а главное, его выпуск и реализация очень сложный творчески и не всегда экономически оправданный процесс. Кроме того, джаз - это живая музыка, требующая непосредственного контакта со слушателем. И поэтому запись диска не является для нас целью. Мы предпочитаем работать на сцене, а не в студии. Джаз - это не попса. Меня всегда веселит фраза, которую сейчас с гордостью пишут на афишах поп-исполнителей - живой звук. И это преподносится как большое достижение! Для джазмена, да и для любого нормального музыканта не бывает неживого звука.... Но это уже другой и длинный разговор..

- Что вы бы хотели увидеть в Ереване?

- Все! Видите ли, я, к своему сожалению, был в Ереване всего один раз, очень давно - в составе ансамбля "Мелодия" мы приезжали на открытие стадиона "Раздан". Мы тогда играли на поле, на импровизированной сцене. Помню огромные толпы веселых радостных людей, великолепный теплый прием, сердечное отношение всех окружавших нас людей. Сам Ереван запомнился как яркая нарядная картинка. Вот и все, что я помню. И хотя на сей раз наш визит будет еще короче, чем в прошлый раз, я очень надеюсь осмотреть хотя бы центр города и немного пообщаться с людьми. Хотелось бы надеяться, что за эти долгие годы изменения у вас произошли только в лучшую сторону. Ну а мы со своей стороны постараемся показать все, что умеем, чтобы доставить ереванцам пару часов удовольствия. Олег Лундстрем в одном из своих интервью однажды сказал: "Что же касается кредо нашего оркестра, то оно осталось прежним: мы верны джазу, мы стремимся сделать джаз важным компонентом духовной жизни человека". Так вот - мы и сегодня стараемся быть верными этому однажды обозначенному творческому кредо.

 

Армен Манукян