Саксофонист Армен Уснунц  относится к тому типу людей, которые не любят говорить, особенно про себя. За час общения мы, наверное, проговорили обо всем на свете, не только о музыке. Вопреки расхожему мнению, что с музыкантами трудно общаться, Уснунц очень, как говорят сейчас, коммуникабелен. Но как только заходила речь о нем самом, разговор становился «тяжелым».

- Я вообще не собирался становиться музыкантом, в школе мечтал стать архитектором. Окончил 7 классов музыкальной школы им.Саят-Нова в Ереване по классу фортепиано, и стал вполне серьезно заниматься в обычной школе. Но тут друзья подбили меня сыграть в духовом оркестре, которым руководил ныне покойный Левон Баласанян. «Ноты ты знаешь,  тебе будет легко переучиться  с рояля на духовой инструмент», - они столько говорили, что я решился. А Баласанян  играл в эстрадно-симфоническом оркестре Армении. Я пришел, он и спрашивает: на чем будешь играть? Мне как-то было все равно, и он дал мне в руки тромбон. Так что начинал я тромбонистом, Но очень скоро перешел на саксофон и оказалось на всю жизнь. Музыка, в конце концов, пересилила архитектуру и я, окончив 10 классов, поступил в консерваторию, потом в аспирантуру. Поступил я в 1984-м, когда о классе саксофона можно было только  мечтать. Но вот консерваторию я закончил по классу саксофона. Знаете, сейчас музыкантам, да и не только им, намного легче. Много информации, есть Интернет, диски можно купить везде, ноты, учебники – не проблема. Мы двигались на ощупь, учились интуитивно: ни учебников, ни нот. Правда, потом вдруг оказалось, что все делается правильно. Но так нельзя. Честно говоря, в Армении до сих пор нет школы. Все, что делается – на энтузиазме одиночек.

- Но кто-то все же знакомил вас  с инструментом, вернее с азами игры?

- Да, конечно. Мне очень помог Георгий Гаранян – присылал ноты, книги по джазу, по игре на саксофоне. В армии я  играл в оркестре почетного караула Кремля, а туда брали только отличных музыкантов. Потом меня перевели в оркестр МВД,  он по составу оркестрантов был сильнее,  мы играли не только марши и гимны, но и концертные произведения. Но самое главное: к этому времени из Еревана в Москву переехал Александр Захарян, один из первых армянских джазовых саксофонистов. Как только выпадала свободная минута, я ездил к нему - он давал мне послушать записи, консультировал. Фактически, два года в армии не прошли даром.

- Насколько я знаю, вы в Ереване играли во многих коллективах...

- Да, пришлось. В 1988 году меня пригласил в свой оркестр Константин Орбелян, у которого я играл около года. Потом – с пианистом Арташесом Карталяном. Увы, настали трудные времена и Арташес и вся его группа уехала в США и я остался один. Некоторое время играл у Армена "Чико" Тутунджяна "Chico & Friends". Ну а сейчас, как вы знаете - "Time Report". Я 10 лет еще работал вместе с Арменом Мартиросяном в Государственном джаз-оркестре Армении. Но наряду с этим у нас есть квартет Artasax. Основали мы его в 2001 году, потом ребята ушли служит в армию,  и вот с прошлого года мы даем концерты. Играем мы классическую музыку в переложении для четырех саксофонов.

- Я была на ваших концертах – довольно необычное звучание, особенно Бах или Моцарт. У наших музыкантов, я имею в виду армянских джазменов, в большинстве своем есть кумиры, идеалы. Для Малхаса, например, Оскар Питерсон – Бог, у Татевик Оганесян четко прослушивается влияние Эллы Фитцджеральд. А у вас?

- А у меня нет. Это не самомнение, не поза. Каждый играет так, как чувствует в данную минуту. Да, есть много саксофонистов, игра которых у меня вызывает восхищение, но каждый музыкант должен играть по-своему. Я люблю Джона Колтрейна, Джо Хендерсона, Кенни Гаррета. Но у нас в общей массе, к сожалению, ремесленники. Ремесло знать нужно, но я никогда не пытался «играть под кого-то». Меня в джаз привел саксофон. Но не будь консерваторского образования, многому пришлось бы учиться «с листа». А джаз... он не терпит фальши, ты не можешь сыграть точно по нотам, нужна импровизация. И если ты не в настроении, это тоже сказывается на исполнении. Если нет импровизации, то ты, как я уже говорил, просто ремесленник.

Так мы разговаривали и плавно перешли к тому, о чем редко спрашивают, в частности о любимых блюдах.

- Я вообще не очень привередлив, но все должно быть вкусно. Люблю борщ, а вот что не ем – так трудно сразу сказать. Но одно точно: когда я голоден, а обеда нет, я СТРАШЕН.

Вот такой он, Армен Уснунц – прекрасный музыкант, хороший собеседник и просто обаятельный человек. И еще я вспомнила концерт армянского композитора Вилли Вайнера в 2005 году, где Уснунц играл композицию, специально написанную Вайнером для его саксофона.

Карине Тер-Саакян

 

 

Связанные материалы:

 

"Новый" Уснунц

 

TIME REPORT

 

Праздник «Афро-американской истории США» и армянский джаз

 

BIG BAND - ЛУЧШАЯ ШКОЛА ДЛЯ МУЗЫКАНТА